У каждого испанского региона, города и у всей страны в целом есть святой покровитель. Покровитель Торремолиноса – Сан Мигель, поэтому главная пешеходная улица называется Сан Мигель, главная площадь – Сан Мигель, и церковь, находящаяся на главной площади, также носит имя Сан Мигель.

Каждый вечер по улице Сан Мигель совершается традиционный пасео или более привычный для русского уха променад. Кафешки и бары, расположенные по обеим сторонам улицы, заполняются посетителями, причем люди садятся за столиками не напротив друг друга, а так, чтобы видеть непрерывно щеголяющие толпы, в результате улица напоминает сцену, а бесконечные ряды кафе – ряды зрительного зала.

Ежевечерний пасео проходит также и вдоль набережной, причем если по утрам улица Сан Мигель удручающе пустует, то жизнь на набережной, похоже, кипит круглые сутки – по утрам люди облачаются в спортивные костюмы и бегут или идут быстрым шагом в приятной близости от моря. Концентрация спортсменов по утрам настолько высока, что спокойно пройти вдоль набережной иногда бывает затруднительно, разве что во время сиесты здесь относительно спокойно.

Торремолинос — место, конечно, на сто процентов туристическое. Как усмехнулся один мой знакомый испанец, здесь можно попрактиковаться в немецком или английском, но никак не в испанском. Каждый вечер, проходя мимо всевозможных кафе и баров, я поражалась тому количеству еды и напитков, которые потребляли туристы в одном лишь небольшом курортном городке и задумывалась о вечности улиц, поддерживающих постоянный круговорот смеющихся загорелых или пока еще не очень лиц. Впрочем, стоит отдать должное стройным рядам прибрежных кафе — здесь я попробовала самую вкусную на тот момент паэлью в своей жизни. Удивительно ли, ведь паэлья — валенсийское, а не андалузское блюдо, но поданная мне и приготовленная специально для меня шкворчащая сковорода стала причиной последующих долгих восторгов: зеленый горошек чудесно сочетался с черным рисом, заправленным каким-то удивительным маслом, и чувствовалась каждая рисинка, соседствующая с прекрасными креветками, мидиями и каракатицами.

Что мне безумно нравится в каждом испанском городе, туристический он или нет, даже в самом крошечном найдется место искусству. Так и в Торремолиносе однажды мне посчастливилось попасть на музыкальный фестиваль, где выступал местный ансамбль.

Наряженные в зеленые платочки бабушки и дедушки пели испанские песни, аккомпанируя себе на целом спектре музыкальных инструментов: от кастаньет до треугольника. И все бы это было просто весело и красиво, если после очередной песни седовласый солист сочным басом не объявил: «Калынка».

Даже несмотря на то, что я смогла разобрать только припев, все равно было очень приятно вот так внезапно услышать, как испанцы поют русскую песню, явно получая от этого удовольствие. Публика, кажется, тоже пришла в экстаз, радостно притопывая и прихлопывая.

В мире обыкновенных людей, не страдающих от жажды власти и больших денег, неважно, из какой ты страны, и на каком языке говоришь, здесь царит единение и понимание друг друга на уровне чувств и эмоций. Я ощущаю это каждый раз, отправляя письма своим друзьям из Испании и Америки. Я почувствовала то же самое во время исполнения испанцами русской «Калинки».

Последняя песня, которую исполнил ансамбль, называлась: «Малага ла мухер морена», очевидно, посвященная родной провинции. И голос пожилой, но харизматичной и энергичной испанки удивительным образом сливался воедино с тоскливым голосом ночи, словно отсылая к истории города, еще не пережившего туристический бум и бывшего скромной рыбацкой деревенькой.

Прошлое и настоящее Торремолиноса оправдывает скудный набор достопримечательностей: сигнальная башня Торре де лос Молинос, давшая имя городу, уже упомянутая церковь, городской парк Ла Батерия, раскинувшийся на холмах Монтемара на месте бывшей зенитной площадки, позволявшей охранять город с моря, есть еще культурный центр Пикассо, который, как я поняла, больше интересен местным жителям выставками, семинарами и различными поэтическими вечерами, и развлекательные парки.

Отправившись в парк Ла Батерия я впервые по-настоящему оценила удобство знания языка той страны, в которую приехала. Я тащилась в жару по холмам, смутно представляя, куда идти дальше, и единственным человеком на этой улице, попавшимся мне навстречу, у которого можно было спросить, где же этот парк находится, оказалась милая испанская бабуля

Во время сиесты парк Ла Батерия кажется вымершим. Приятный, зеленый, ухоженный, вымерший парк. Здесь можно покататься на лодке по искусственному пруду, всего за евро, посмотреть на зенитные установки, на деревья, выстриженные в форме гамбургеров, на таблички под деревьями, представляющими ценность разве что для ботаников, забраться на башню и полюбоваться панорамой Торремолиноса.

Но главная прелесть города — это, конечно, не кафе и не парки, не отели с бассейнами и клубами, а море, особенное море, которое запомнится навсегда. Море в Торремолиносе холодное настолько, что сводит ноги. Зато если с разбега вбежать в него, вылезать совсем не холодно, наоборот, ощущение, что тебя обожгло. То есть, как будто не выходишь из холодного моря, а входишь в раскаленный воздух.

Иногда на море опускался удивительный туман – туман, беспокойными тенями кружащийся по земле и дымом жирной сигареты насыщающий пространство. Туман опускался так низко, что его можно было даже почувствовать – как будто начинал накрапывать мелкий дождик. В такие моменты море становилось невообразимо теплым.

Я долго плавала прочь от берега и обратно, плавала вдоль пляжей, иногда зависая на волнах, широко раскинув руки, море оставляло на губах пронзительно соленый вкус.

Я люблю море больше, чем реки и озера. Я люблю стоять по щиколотку в воде и смотреть, как догоняют друг друга волны, как убегает назад песок, забирая с собой надпись, начерченную большим пальцем ноги, люблю смотреть, как солнце искрится и покачивается на поверхности воды и как жирные чайки жадно кружат в поисках рыбы. Для меня море – ностальгия по детству, загадка о бесконечности, свобода.

Каждый раз, уезжая от моря, я бросаю ему монетки, чтобы вернуться, и всегда возвращаюсь. И в следующий раз я точно знаю, что снова вернусь.